Змеи в белорусском фольклоре

[yako-kaede]

Пераклад з беларускай:  yako-kaede
Асноўныя крыніцы:
(с) Беларускі фальклор. Энцыклапедыя. Даведачнае выданне – Мінск: “Беларуская энцыклапедыя”, 2006
(с) Беларуская міфалогія: энцыклапедычны слоўнік
С.Санько, Т.Валодзіна, У.Васілевіч і інш. - Мінск: «Беларусь», 2004

ВУЖ
(уж)

бел. Вуж, вужака, гад

По народной классификации уж относиться к разряду «гадов». Как и гад, олицетворяет собой мужское начало, является персонажем мифологических сказаний. В пару к “ґаду” была “ґадыня”. Так, к примеру, называли гадюку в Мядельском р-н. В других местностях «вужом» (ужом) часто называли любых пресмыкающихся – и ужей, и гадюк. В этом смысле очень показательная “замова” (заговор) “ад вужакі” - “от ужа”, где все “паўзуны” (пресмыкающиеся) сведены как бы в одну семью:

“Выйду я за вароты, гляну ў чыста поле. У чыстым полі на сінім моры стаіць дуб. Што на тым дубе залатое гняздо, што ў тым гнязьдзе вуж-вужаніца і гад-гаданіца, і ўсім вужам-гадам царыца. Ня будзеш ты сваіх вужоў-гадаў зьбіраць, ня будзеш ты ім гразу дараваць: паспешных, крапіўных, махавых, балатавых, гнаявых, падкалодных, межавых, земляных - ня будзеш ты іх зьбіраць…”

К ужам в народе было особенное отношение, схожее с отношением к аистам. Когда рассказчики хотели подчеркнуть особенную архаичность быта своих предков, то рассказывали, что в прежние времена люди держали ужей в домах под печкой. В записях 16 в. (Ян Ласицкий) упоминается, что в белорусских землях многие держат при своих домах ручных змей и подкармливают их.
Когда наступала пора полудничать и кормить детей (в больших семьях детей кормили отдельно от взрослых, усаживая их на полу вокруг большой миски с едой), тогда уж выползал из своего убежища и ел вместе с детьми. Дети его часто отпихивали, стукали ложками по лбу, однако уж не кусал их, не обижался. Ужам специально ставили ненакрытый кувшинчик молока, чтобы они могли свободно подкормится, когда хотели. Если уж жил в хлеве, то сосал молоко непосредственно у коров и хозяева ничего против этого не имели. Уж был охранником хозяйства и в переносном смысле, как магический символ, и непосредственно как уничтожитель мелких грызунов, которые беспокоили животных, могли занести болезнь, снизить продуктивность (например, как та ласка-хлевник, которая гоняет животных ночью, слизывая их соленый пот, из-за чего те худеют, дают меньше молока и т.п.). Потому запрещалось убивать или прогонять ужа- «доильщика». Корова к нему привыкала, была спокойной, а без ужа начинала беспокоится, удои снижались. Уверенность, что скотина будет более удойной, если ее стережет уж, существует у многих славянских народов.
Как и аист, уж мог предсказать хозяевам беду, угрозу стихии. Существовало предание о том, как в ясный летний день уж со своим выводком выполз из хлева и покинул подворье. Люди встревожились, решив, что они случайно обидели своего ужа. Однако вскоре в небе появилась тучка, загремел гром, ударила молния – и хозпостройка сгорела. (Мядельский р-н). Уход ужа был для хозяев предупреждением.
Другие предания рассказывают, что уж помогает хозяину в беде, выискивает для него по подземельям деньги.
Когда уж умирал, из его жира делали свечку, которая при необходимости могла созвать на помощь целое ужиное войско во главе с ужиным королем.
На Полесье ужа называли «дамавіком» (домовым), старались его не обижать. Белорусское слово “пачвара” (“чудище", чаще всего болотное, змееподобное) – имеет соответствие в санскрите: “паци вара” – хозяин вара, хозяин дома – вероятно относилось первоначально к ужу, и только потом постепенно приобрело негативный смысл. Корме “домовых” ужей, были ужи и “полевые”. Взаимоотношения между ними отражает полесское предание о том, как человек убил на поле ужа и услышал некий голос, который приказал ему, прийдя домой, сказать домовому, что нет полевого. Человек дома пересказал это событие своей жене – и после его слов выполз уж и укусил человека за ногу, от чего тот сразу и умер. Подобный же сюжет зафиксирован и на Смоленщине: там умершая “паляха” передала печальную весть своей приятельнице “дамасе”. Уж участвует в одном из мифологических сюжетов о происхождении кукушки, откуда происходит представление о кукушке как о жене убитого мужа–ужа /ужиного короля, и откуда возникает мотив составления “пары” из ужа и кукушки в песнях, присловьях и др.текстах.
Про ужей (и змей вообще) существует придание, что на зиму они, как и птицы, отправляются в “вырай” (ирий, рай, летняя страна). Во время этого путешествия они нюхают по дороге все растения. И стоит только человеку сразу после ужа понюхать такое растение, как он сам прерватиться в ужа. Считалось, что как и птицам, змеям установлено время начала и окончания зимовки: от “Уздзвіжання”(Воздвижения – 27 сентября) – до “Дабравеста”(Благовещения – 7 апреля). Первую увиденную после зимовки гадюку (а, возможно, и ужа) ловили, сушили и давали коровам, чтоб никто не спортил/сглазил живность, не «сделал» ей чего-либо плохого колдовством.

ВУЖЫНЫ КАРОЛЬ / ЦАР ВУЖОЎ
(Ужиный король/царь)

Повелитель всех ужей и пресмыкающихся вообще. Охранник всех сокровищ и подземных кладов.
Отличается очень крупными размерами и наличием золотой “короны”. Чаще всего описывалась как имеющая вид срошихся концами листочков с размеженными по окружности зололтыми рожкАми. Увидеть ужиного короля можно было чаще всего на Воздвиженье, на рассвете, когда он предводительствует всеми гадами, отправляющимися на зиму в так называемый “уласны вырай” (“собственный ирий/рай”). Корона ужиного короля наделялась особенными волшебными свойствами. Кто мог заиметь ее или хотя бы 1-2 рожка с нее, обретал способности понимать язык зверей, птиц и растений, читать чужие мысли, справляться с различными сложными ситуациями, тому человеку всегда везло (например, в охоте на диких животных). На владельца ужиной короны или ее части не действовал никакой яд. Вору она позволяла беспрепятственно проходить все замки и запоры. Иногда обладателю короны приписывалась способность видеть спрятанные клады.
Добыть фрагмент короны можно было так: на пути короля ужей и его подданных постелить скатерть или белый рушник, на него положить хлеб-соль и низко, до земли, поклониться ужу. Тот, переползая через рушник, в знак благодарности сбросит на него свою корону или несколько рожков с нее.

Невеста короля-ужа

Персонаж различных сказок.
Один из вариантов сюжета таков:
Родившаяся в простой крестьянской семье девушка необыкновенной красоты растет горделивой и нацеленной на замужество с самым богатым и родовитым человеком. Она постоянно мечтает о роскоши и не ценит и не замечает простых человеческих радостей и красоты природы. Войдя в возраст невесты, она действительно пользуется огромным успехом, однако отвергает всех даже самых родовитых и богатых женихов за недостаточное богатство и “приземлённость” (подарена настоящая живность или растения, редкие плоды и т.п, богатство выражается во владении землёй или лесом и пр., в комплиментах жених сравнивает с луной, солнцем и другими природными объектами). Наконец в качестве жениха объявляется сам Ужиный Король, владелец несметных богатств. Его комплименты и подарки оказываются невесте по нраву: он дарит ей драгоценности, сравнивает ее с сокровищами. После свадьбы он забирает девушку с собой в свой волшебный мир и селит в подземных палатах. Здесь она должна жить в окружении драгоценных металлов и самоцветов, не видя солнца, неба или каких-либо объектов живой природы. Даже еда оказывается сделанной из драгоценностей. На претензии и жалобы молодой жены Король-Уж отвечает, напоминая ей ее собственные слова о презрении к “простым” вещам. Наконец, после показательной ссоры муж прогоняет “недовольную” жену, возвращая ее обратно в мир людей. Там она оказывается на положении изгнанницы: вернуться к родителям не позволяет гордость, начинает вести жизнь бродяжки или отшельницы либо селится в чужом краю, работая за стол и кров. Начинает заново ценить дары природы, открывает в себе способности к знахарству. В конце концов к ней сватается простой, бедный, но добрый человек, охотник. Когда она отвечает согласием, оказывается, что это ее законный муж – Ужиный Король.

ВУЖАЛКІ
(Ужаницы)

Вужаніцы, ВужанІцы.

Мифические существа, дочери Змеиного царя. В своей внешности сочетают элементы атропо- и зооморфные: до половины имели вид красивых девушек с длинными распущенными волосами, а вместо ног имели длинный змеиный хвост. Обычно они жили в лесу или поблизости от водоемов. Очень любили сидеть на старых раскидистых деревьях и расчесывать свои волосы золотыми гребнями.
Не смотря на то, что их отец-змеиный царь обладает несметными сокровищами, “вужалки” совсем не имеют одежды, предпочитая надевать на себя только многочисленные дорогие украшения: ожерелья, браслеты – от которых в солнечный день идет такое сияние, будто это само солнце скатилось в лес. Если человек найдет украшение, оброненное ужаницей, то он станет счастливый и ему не надо будет опасаться укусов змеи. Сами ужаницы никогда не делают людям никакого вреда, однако вокруг места их пребывания обычно всегда кишмя-кишат разные змеи и гады – это охрана, приставленная к дочкам Змеиным царем. На потенциального обидчика могут обрушится разные несчастья, которые загубят и его самого, и весь его род.

ЗЬМЕЕВЫЯ I ВУЖАНЫЯ КАМЯНІ
(Змеиные и ужиные камни)

- одна их категорий сакрализованных камней. Обычно представляют собой большие необработанные валуны продолговатой формы.
Змеиный камень возде деревни Гогалеўка (Гоголевка) Чашницкого р-н представляет собой огромный блок конгломерата. Согласно поверьям, раньше под ним жил в пещере змей, который мог разговаривать по-человечески и даже иногда превращаться в человека. Этот змей был очень хорошим портным и однажды влюбился в девушку из деревни в окрестностях. Позднее этот змей был убит «пяруном» (Перуном/молнией).
Согласно преданиям, под Ужиным камнем на Полоччине огненный змей спрятал сокровища.
Возле деревни Валэйкішкі Астравецкага р-н (Валейкишки Островецкого р-н) раньше лежал змеиный камень, в котором, по преданию, жил цмок Вяль, который перекидывал камень, а также забирал у крестьян животных.
В восточнославянских и балтских преданиях про преследование Богам Навальнiцы (Богом Грозы) своего противника Змея сообщается, что тот прятался под камнем.
В ряде “валачобных песняў” (песен с тематикой ухаживания и свадьбы) упоминается камень, на котором лежит змея:

“На том балотцы ляжыць камень,
На том камені ды сядзіць змейка.”

“Ляжыць камень бялюсенькі
Пад тым каменем – люта гадзіна”

Часто в преданиях и сказках змея выступает помощником героя или предсказывает ему счастливое будущее.

Наравне с “чортавымі камянямі”(чёртовыми камнями) и “камянямі-краўцамі” (камнями-портными), змеиные камни относятся к той категории сакрализованных камней, которые были посвящены почитанию домашних животных.

ЦМОК
бел. Цмок, Смок, Чмок, Зьмей.

Змей, драконоподобное или змееподобное чудище. Часто летучий или огненный змей.
Образ связывается с христианской легендой о борьбе св. Юр’я (святого Георгия) с драконом, который жил в болоте и требовал ежедневно на съедение юношей и девушек – сюжет, который часто обыгрывался в волшебных сказках и балладах. Некоторые черты цмока являются результатом контоминации с другими хтоническими персонажами. Например, христианские деятели соотносили цмока с главной нечистью-дьяволом, Люцыпарам (Люцифером).
В мифологических народных представлениях цмок – огромный, ленивый и малоподвижный. Перед тем, как домучить свою жертву, он сначала рассудит, стоит ли она таких забот и беспокойства. При отрицательном решении – высокомерно бросит свою жертву другим, более мелким “нячысьцікам” (нечисти), за это самодовольство прочая нечисть цмока не любит.
Цмок – одиночка, живет и действует сам по себе. На призыв человека или какого-либо представителя нечисти о помощи откликается с крайней неохотой. У него может быть аномальное количество больших как ушат голов: 2, 6, 9 или 12 – которые имеют способность снова отрастать, будучи отрубленными, но не прижжеными огнем. Зубы у него как лемех у сохи; когти – как серпы.
В отличие от другой нечести, цмок чистюля, ходит в баню и моется каждый день. Любвь к воде и огню соответствует его природе: живет в болоте или в море, однако внутренняя его природа огненная – выпускает огонь из пасти и дым из ноздрей. Цмок может перемещаться по земле, воде и воздуху. Однако главная его мифологическая роль – повелевание водами. Так, одно из значений слова “цмок” – радуга, которая, по поверья “выцмоквае“ (т.е. высасывает) воду из реки, чтобы вернуть ее обратно на небо, в тучи.
Не случайно убийство Перуном Змея вызывает непрерывный дождь, который угрожает всемирным потопом. Спастись можно, только похоронив цмока-змея с помощью запряженного в лапоть петуха. (в одном из преданий, черного петуха запрягли в лапоть и на этом "возке" привезли землю для первых жменей, которыми засыпали могилу/курган с убитым Змеем. Когда эту землю бросили на Змея, то и остальная земля, которую до того пытались насыпать на могилу, но которая всякий раз к утру "раскидывалась" прочь, тоже сама сползлась на место и наконец похоронила Змея)
Вероятно, что первоначально образ цмока не имел однозначно отрицательного значения. Про это свидетельствует, во-первых то, что впеснях цмок выступает как главный объект поклонения до хрисианства, а во-вторых, что жертвами цмока обычно бывают нарушители общественных норм (“обычного права”). Он никогда не трогает людей семейных и редко цепляется к простым селянам.
Есть былички и поверья о том, что цмок может своему хозяину или просто человеку, которому по каким-то причинам желает поспособствовать, "приносить" урожай с чужих полей (то есть, делать поля этого человека более плодородными, "отбирая" эту силу у чужих участков)
Верили, что летучие змеи-цмоки могут оборачиваться парнями-красавцами и обольщать деревенских девушек. (Может даже влетать к своей пассии в дом через "комін" - т.е.печную трубу). Может с целью совращения принимать обличье возлюбленного, который умер. Однако даже сожительство с ними не давало потомства. В некоторых случаях утверждали, что девушка, которая встречается с цмоком, быстро теряет "жизненную силу" и может быстро умереть. Этот мотив соотностится с мотивом про “волата” (великана, богатыря) –красавца в белорусских космогонических мифах, который возглавил всех в борьбе против Бога-создателя.
Оберегами от приставаний змея-цмока считались освещенные "баркун" ("донник" - растение, одно из "купальских", мощный оберег от нечисти ) и "тоя" ("рагулькі", "казёлкі", "казялкі") (рус.живокость, Delphinium L - растение из группы "купальских", отгоняет нечистую силу от живых и мертвых).
С образом цмока-змея связаны некоторые курганы- “валатоўкі” и культовые камни.

Исследователи отмечают связь образов цмока, ужа, змея с образом Ящера и Велеса.

ЯШЧУР
(ящер)

бел. Яшчур, Яшчар

- мифическое существо, соответсвует Змею, противнику Перуна.
Сказание подтверждается связью Ящера с орешником, орехами, поскольку в славянской традиции ореховый куст – это локус Змея.
Перун-громовержец, преследуя Змея, никогда не пускает свои стрелы на орешник, поскольку орешник – это “место безопасности” Змея, его территория.
Верили, что только молния может сжечь орехи. Когда находят в грозди черный внутри пустой орех, то говорили “Маланьня спаліла” (“молния сожгла”). Мифологических преданий о Змее много, о Ящере осталась только игра (преимущественно “калядная” – т.е. играемая во время Коляды). В ней связь Ящера с орешником подчеркивается очень ярко: в песне и репликах игроков Ящер сидит в ореховом кусте, орехи лузгает. Сидит на “золотом кресле” – т.е. на троне. Как бы выбирает себе невесту. Он король, должен вести себя необычно. Кривляется. Девушки покорно просят его вернуть им свои предметы (венки, косынки или другие типично женские личные вещи).
Мотив “муж-змей”, “муж-Уж” очень распространен в сказках, преданиях, так как это одно из его “проявлений”, особенно во время Коляд. Коляды становились временем “выравнивания сил”, между Перуном и Змеем, в это время Перун Змею не угрожал.
Одним из главнейших атрибутов колядных праздников считались орехи (подобно тому, как на Пасху – яйцо). Игры с орехами, угощение ими считались обязательными. В больших семьях мать обязательно наделяла ими всех членов семьи, неразрешая детям растаскивать запас до времени. Тот, у кого не было много времени пойти в лес заняться сбором орехов, говорил в оправдание, отпрашиваясь: “Нужно же собрать хоть жменьку орехов к Калядам”

Игра “яшчур”.

Игра-хоровод, была распространена по всей территории Беларуси. Девушки отдавали “яшчуру” – парню, который находился в центре круга (часто он еще и лузгал при этом орехи) – свои венки или косынки, колечки и т.п. Происходило это под песню подобного содержания:

Сядзі, сядзі яшчур,
У гайку зялёным,
У арэхавым кусьце
На залатым крэсле…

Каждая девушка просила:

Пане яшчур,
Аддай мой вяночак!
Мой вяночак залаты,
Загубіла з галавы.
Будзе мяне мамка біць,
Ды некаму бараніць.

Чтобы выкупить венок, девушка целовала «ящера» или выполняла какое-нибудь другое его пожелание. В некоторых местностях существовали отличия песни или правил игры, но «свадебная» тематика повсеместно оставалась неизменной.